Севка Глущенко и Melkor
Некрокретинизм,
или
кое-что о термоядерных
психоделических ёжиках
И о Ёжики, вообще-то, тоже, но о глюках -- побольше. Прочитали мы,
значиц-ца, послание Скициных к Коринфянам... то есть мы хотели сказать
-- к Крапивинистам, это то, где о Некрокретинизме... ой, извините, о
Некроромантизме, и ОЧ-Ч-Ч-ЧЕНЬ ИСПУГАЛИСЬ! А когда конвульсии
(истерические, припадочные, от смеха, гомерические, комические,
кретинические, некроромантические -- ненужное зачеркнуть) прошли --
решили написать в ответ сие контрпослание. А что -- неплохая идея,
если Я.Скицин пишет, то почему бы и Севке Глущенко не попробовать?..
По крайней мере -- оттуда же корни растут...
Впрочем, проницательный читатель уже заметил, что у статьи не один
автор, а два, и что второго зовут почему-то Melkor. Ладно, сразу каюсь:
Melkor -- это псевдоним, "в миру" меня зовут немного иначе:
В.Талалаев. Почему же тогда я взял псевдонимом такое имечко?! ИМЯ! Для
меня Melkor -- это не "Чёрный Враг Мира", как у Толкиена, а романтик,
вознамерившийся сделать Мир красивым и счастливым, но при этом наивно
поверивший, что и остальные разделят с ним эти светлые устремления. Он
не сопротивлялся лжи и насилию -- потому его так легко и втоптали в
грязь, оболгали и уничтожили, а затем придумали сказочку для
собственного оправдания. И я такой же романтик. А оболгать меня -- это
и сейчас успешно пытаются сделать... Но отвлечёмся на истошный вопль
сбоку, из-за кулис:
-- А причём тут вообще Толкиен?! Мы же говорим о Крапивине!
Не спешите, лучше вслушайтесь в слова из "Белого шарика Матроса Вильсона":
"Это была мелодия, похожая на ту, что пришла к Яшке в комнате Полины
Платоновны. Только бесконечно более глубокая, полностью берущая в
плен. И в душе от неё небывалая радость и обмирание... [от себя замечу
сразу, что это Мелодия Творения, Мелодия Жизни, а никак не Смерти! М.]
-- Это Всеобщая Гармония? -- прошептал Яшка.
-- Нет, что ты...
Да, не было полной гармонии, не было радости Всеобщего Резонанса.
Потому что среди чёрных зеркал открылись щели, из них дохнуло страхом
неведомого, это же неведомое зазвучало в музыке. Но страх не унижал,
не заставлял спрятаться, а звал в свою глубину: в провалах
межпространственного вакуума была жуткая, но притягательная тайна. Из
этих провалов метнулись, выросли веерные лучи, превратились в ломкое
переплетение разноцветных бесконечных плоскостей, зазвенели неслышно и
оглушительно, и в звоне их отозвалась вся неохватность многомерных
пространств. В этом переплетении, в этой звонкой мелодии был какой-то
скрытый смысл. Ещё чуть-чуть, и Яшка уловил бы его. И одним движением
пальца, одним импульсом перестроил бы звучащий, тревожный и зовущий к
себе мир. Сделал бы его ещё лучше! Он чувствовал в себе такую силу!..
-- Хватит! -- громко сказал за спиной Красный шар... [Вот так всегда:
только начнёшь творить -- а тут тебе по голове "БАМС!" -- "НЕ
ЗАРЫВАЙСЯ! НИЗЯ!..". Такой облом... Эру тоже так поступил... М.]"
Ну, чем не Музыка Айнур из "Сильма..."?! И чем желание Яшки изменить
Мир к лучшему отличается от точно такого же желания Мелкора --
Возлюбившего Мир?! Но подписываться именем Яшки я всё-равно бы не
стал: во-первых, какая из меня Звезда, а во вторых -- зачем обижать
одного из "братьёв-СкицИных"?.. Так что Melkor -- сходно по духу, но
не так претензиозно в публикации на темы ВПК. А вот Севка Глущенко --
имя подлинное. Это Вам любой Эррандал подтвердит. Да и сам Крапивин с
ним лично знаком. Не верите? Сами у него (у ВПК, в смысле) спросите!..
Но давайте на этом наше представление читателям будем считать
завершённым, и вернёмся к нашим баранам... В смысле, к статье о
Некроромантизме и её авторам. Для начала стоит решить, в каком же
ключе её писать. Всерьёз? Шутливо? Издевательски? Или всё-таки
задумчиво и рассудительно? Чего достоин сей перл Литературы
Критической?..
Так что давайте решим сначала, что же такое статья Скициных: стёб или
всерьёз. Если стёб -- то дальше наше творение можно и не читать.
Незачем... А вот если всерьёз -- то добро пожаловать к нам на
экзекуцию... то есть на эксгумацию бессмертного бестселлера Скициных
[папа Фрейд уже в восторге!..].
Сперва перечитаем. Внимательно... Что ж, ловко. И не подкопаешься -
всё вроде бы так и есть. Вроде бы... Но каждое событие совершенно
достоверно можно охарактеризовать с двух диаметрально противоположных
точек зрения (и обе притом не будут полной характеристикой) -- таков
закон. А что мы имеем в результате? Взяты замечательные книги
совершенно не страдающие некротической тенденцией, просто в них
затронута тема смерти, -- и превращены в некоторую некротическую сагу
старательным подбором цитат. Начитаемся Стивена Кинга и Линдгрен,
начнём проводить аналогии. Как-то забывается при этом, что смерть
ужасна везде в упомянутых произведениях, кроме как в "Лоцмане", но там
совершенно другой случай, чтобы понять это видение смерти, надобно
побывать в шкуре немолодого человека, наделённого в достаточной
степени даром образно выражать свои мысли, чтобы быть писателем, да к
тому же неизлечимо больного (в той реальности).
Как-то там интересно прозвучало, с характерным антропоцентризмом и
полным неприятием идеи параллельных миров, Кристалла Вселенной --
уходят в иной мир = уходят в мир иной! Оч-чень интересная аналогигя,
вот только слегка кривая, я бы сказал. Попахивает дремучим таким
христианством, средневекового типа. Потом, с воспетой смертью тоже
накладка получается: как же так, замечательный проводник в мир иной,
петух Кригер вдруг оказывается мёртв, прикрыв собой мальчишку (хотя
вроде с ним не должно было ничего случиться, мир-то "иной")?
Неувязочка... И неувязочек таких в построенной теории -- пруд пруди.
Там за уши, тут за ногу... Объясняется же механизм возникновения столь
"нетривиальной" теории весьма просто: возьмите солнечный свет,
посмотрите на него через призму -- увидите некоторый спектр. Грубо
говоря, радугу. Исходным светом это уже не будет. Даже просто
отгородившись обычым стеклом от солнечного света, мы исключаем из него
ультрафиолет. Так и братки: взяли произведения Крапивина, выкинули из
них ну очень объёмную теорию многомерности и многомирности пространства
-- вот и осталась куча интересных и по-своему страшных (в некоторые
моменты) историй. Почему ж мы такие глупые, не додумались до идеи
некроромантизма раньше? Очень просто: никому из крапивинистов доселе и
в голову не приходило посмотреть на крапивинские книги и крапивинских
героев через призму мещанского восприятия, сдобренного обильной
приправой современных фильмов и книг ужасов, от которых сладко ёкает в
мелком ужасе сердце современного обывателя. На хрен нам высокие идеи,
подавайте нам зрелищ. Про любовь неинтересно, про дружбу -- тем более.
А вот испугаться -- зная при том, что всё понарошку, что с тобой это
ни в коем случае не случится -- вот это класс! Давайте испугаемся!
И пугаются -- регулярно, привычно, запоем прогладывая увлекательные
ужасы. И начинают искать подобия, рассматривая всё через призму своего
придуманного страха. И, конечно, находят, у страха глаза велики. А вот
давят меня жестокие сомнения, что Владислав Петрович вообще Кинга
читал, хоть одну книженцию. Нет, не спорю, последний пишет интересное
чтиво, именно чтиво для досужих голов. А вот первый пишет Жизнь. И
незачем оскорблять её, приписывая ему увлечение Смертью.
Кстати -- о "Солнце Мёртвых" -- о Луне. Везде, где она присутствует в
произведениях Крапивина, она висит над Меридианами. И это
неудивительно -- Луна способствует Переходу. Вот только не в Мир Иной,
а в Мир Параллельный, так же, как Жёлтое Окошко способствует
странствию по Дороге.
А как насчёт того, что Крапивин и Дорогу-то к Земле подвёл не для
того, чтоб на "тот свет" по ней уводить, а для того, чтобы и мёртвых
воскресить и вернуть в мир живых! Нужна цитата? Дарю аж две:
Первая -- из "Крика петуха":
"Про бессмертие человеческих душ он никогда не задумывался, но что
касается Петьки... Ушёл же Кригер [как только братья Скицины не
сравнили его с Ф.Крюгером?! М.] от гибели при эксперименте в "Сфере".
Может, и сейчас... Ну, если не сам Петька, то, возможно, его тень
где-нибудь летает в дальних пространствах. Иногда, во время своих
путешествий по ступеням стеклянной лестницы, Филипп даже вздрагивал от
ожидания: вот-вот шумно спланирует Петька из пустоты, заворкует
радостно. Не случилось пока такого и, наверно, не случится. Но
вдруг... [Вот ведь досада: согласно Скициным, Дорога уводит не на иные
Грани Кристалла, не в Параллельные Миры, а на "тот свет", а точно уж
принадлежащий после своей смерти потустороннему миру петух Кригер там
отсутствует! Какая незадача! С.Г. и М.]"
Вторая -- из "Лето кончится не скоро":
""Ага. Не бойся, я не промахнусь. Всех гадов не перестрелять, но уж
этого-то..."
"Я знаю, ты попадёшь..."
"А потом, если есть другой свет, мы увидимся, верно? И с мамой..."
"Несомненно, малыш..."
[И, ну надо же, путь на тот свет и обратно так и не принёс Шурке
долгожданной встречи с отцом! Ау, Скицины! И чего это Ваша система так
сбоит?! М.]"
Итак, метод "а-ля Скицины" результатов не дал. А теперь посмотрим, как
будет работать метод Крапивина. Приведём для этого ещё один отрывок из
"Лета...":
"--А я просил?! Я бы... может быть, теперь...
-- Что? -- осторожно спросил Гурский.
--Был бы, наверно, вместе с отцом.
-- Не знаю, -- искренне сказал Гурский. -- Существование бессмертных
душ -- неразрешимая загадка Великого Кристалла.
-- А я -- не в Кристалле! Я встретил бы отца на Дороге! Она за
пределами вашего Кристалла!
Стало как-то очень тихо. Только за стёклами шелестела листва
(настоящая, земная?).
Наконец Гурский заговорил растерянно. Даже с боязнью:
-- Откуда вы, Полушкин, знаете о Дороге?
Шурка хмыкнул, почти как Кимыч. И не ответил. О Дороге, которая в
межпространственном вакууме опоясывает снаружи, по спирали, Великий
Кристалл Вселенной, он однажды слышал от Кустика. Когда вечером на
сеновале шёпотом говорили о вечном и запредельном. На этой Дороге в
конце концов находят друг друга все родные и любимые, все настоящие
друзья. Потому что и н а ч е н е м о ж е т б ы т ь.
[Ну надо же -- сработало! А всё почему? Да потому, что Дорога и "тот
свет" не имеют между собой ничего общего! И вообще -- Дорога -- существо
разумное, оно способно к самостоятельным решениям, а "тот свет" -- в
лучшем случае просто "географическая точка мистического бытия"!.. И
именно поэтому-то Дорога и способна, поправ все законы Кристалла,
нарушив все причинно-следственные связи "этого" и "того" светов
(миров?), совершить чудо и восстановить попранное жизнью и смертью.
Это -- ТРЕТЬЯ сторона Бытия, десятая, двенадцатая... М.]"
Кстати, кто там говорил о романтизме смерти у ВПК? Вы "Лето..."-то
читали? Если да -- то как, Вы настаиваете на своём мнении? Там, на
полке морга, или потом, когда вся Земля готовится "отойти"... А ещё
есть там оч-чень "романтичная" смерть в автомобиле. Помните? Не тогда,
когда мстят мафиознику, а когда мафиозник убивает Шуркиного отца и Юру
Ухтомцева. А связать с гибелью Ромки Светлякова из "Журавлёнка..." не
пробовали? Вдруг и там не куча песка на дороге, а куча пуль от
подпольных террористов?!?! Или песок-таки, но насыпанный гадкой рукой
всё того же подлого и злобного Лудова?! Вот где раздолье-то для
Некрокретинизма!..
Кстати о Ромках (да, именно так -- о Ромках С. -- Ромке Светлякове и
Ромке Смородкине), Вы как-то не провели аналогии: Ромка Светляков
погибает в авто, вследствие чего его следующая инкарнация получает
поставарийный паралич ног (серьёзней и без стёба об этом есть у
Melkora в монографии "Топологии Миров Крапивина"). Кстати, его
самолётик если и залетал в Безлюдные Пространства -- так только в
мечтах самого Ромки:
"Ну что тут скажешь! Я только зажмурился, греясь под лучами. И,
помолчав, поведал Серёжке историю про своих бумажных голубков. И про
последнего -- с оранжевым солнцем и двумя мальчишками, которые идут,
взявшись за руки. И замер. Мне показалось, что Серёжка признается: "Я
однажды на траве нашёл как раз такого голубка! Неужели он твой?!"
Но Серёжка сказал:
--Так, значит, это про тебя я осенью в газете читал? Про выставку
бумажных голубей с рисунками! Правда это ты?! [Ну надо же, Скицины,
какой облом! Согласитесь, Вы предпочли бы услышать другое в ответ!
С.Г. и М.]
-- Ну... наверно. Подумаешь, газета. В ней много напутали и
прибавили... [Вот так же точно "напутали и прибавили" и братья Скицины,
желая затащить за уши непокорную реальность в узенькие рамочки их
"жутиковской" идеи... С.Г. и М.]"
Теперь -- о любимом создании Скициных -- мальчике Ёжики, штурмующем
поезд. По мнению "братьёв", приводящих цитату из "Заставы на Якорном
Поле", Ёжики, чтобы попасть к маме, должен погибнуть под поездом и
оказаться в своём Раю. Остаётся только удивиться крайне короткой
памяти Скициных, позабывших "Белый шарик Матроса Вильсона". То, что
они читали "Шарик..." -- сомневаться не приходится, одно имя их
собственное чего стоит! А вот почему же тогда не помнят приведённую
там "деталировку" Ёжикиного штурма поезда и Меридиана?..
Памятуя любовь Скициных к длинным цитатам, приведём и мы одну
ДЛИ-И-И-И-ИННУЮ! (Длинь!..)
"По туннелю тянулась чёрная полоса антиграва -- полотно для
стремительных поездов городского сообщения. Бетонная труба коридора
плавно изгибалась.
"Кольцо!" -- понял Яшка с резким испугом. Испуг был не напрасен: по
антиграву мчался мальчик -- исступлёно рвался вперёд! Мелькали, почти
размазывясь в воздухе, коричневые ноги, за спиной трепетала, будто
флаг, курточка из лёгкой тетраткани. Искрами пота и слёз блестело
запрокинутое лицо...
"Ёжики!"
Ёжики не мог ни слышать, ни видеть. Он был вообще уже не на Земле [И
это ещё ДО столкновения! Гы!.. М.] Земля предала его! И он был теперь
не мальчик, он был вектор, прорубающий силовые линии и грани
Кристалла. И хотел одного -- удара и вспышки! Чтобы превратиться в
звезду! [Ну надо же! А Скицины предполагали -- чтоб помереть! С.Г. и
М.] Может быть, там, в новом мире, найдёт он то, что отобрали у него
здесь: дом, друзей... маму!..
-- Не надо! Не смей!! - зашёлся криком Яшка. Потому что нельзя стать
звездой от удара о встречный поезд. Кольцо -- не Космос. -- Ёжики,
стой!
Белые отблески фар летели по бетонным закруглениям. И вот из-за
поворота вынеслась яркая стеклянная сигара головного вагона.
Равнодушно блестели глаза-линзы автомашиниста.
-- Не надо!!
Ёжики мчался. Но, видимо, в последний миг вся его природа, всё
существо ужаснулось налетающей гибели, восстало! Тело Ёжики выбросило
перед собой могучий заряд защитного энергополя, а само отлетело к
бетонной стене.
Время загустело, замедлилось в сотни раз, и Яшка в этом вязком потоке
растянувшихся мгновений видел, как головной вагон колоссальной силой
инерции плющит, сминает, рвёт силовую решётку поля, а Ёжики -- уже без
памяти, переворачиваясь в воздухе, падает к рубчатому краю вагонной
подошвы. И было ясно, что защитное поле не выдержит. Ему не хватит
самой малости! Резиновые рубцы чиркнут Ёжики по волосам, зацепят,
затянут между подошвой и полосой антиграва, и...
Яшка крикнул с надсадным всхлипом. Взмахнул сомкнутыми ладонями и, как
топором, врубил между поездом и Ёжики плоскость рассекающего импульса.
Поезд засвистел, задевая вагонами невидимую стенку. Поле Ёжики
свернулось в кокон и сквозь бетон, сквозь черноту межпространственного
вакуума швырнуло мальчишку в другой мир. В седые одуванчики холмистого
луга...
Яшка обессиленно лежал на краю лужи и видел в зеркале воды, как Ёжики
поднялся, пошёл среди травы, встретил на тропинке паренька с
велосипедом. [Радуйтесь, Скицины! Можете выдать его за Проводника с
Первобытным Транспортным Средством! С.Г.] Как они вдвоём двинулись к
одноэтажным домикам посёлка. И как Ёжики вдруг побежал навстречу
женщине, которая вышла из низкой зелёной калитки..."
Так как -- Рай после столкновения с поездом или всё-таки Параллельный
Мир, куда можно угодить и живым (особенно, если твоя Звезда поможет!
Или проводник типа Юкки)?
Кстати -- о Юкки. Во-первых, идея индикатора-свечки принадлежит именно
ему:
"-- Да. Он ведь уже на Кольце... И мама его жива...
-- Да? -- опять сказал Яшка.
-- Посмотри сам. Видишь, свечка горит! Если о ком-то спрашиваешь, а
она не гаснет, значит, человек -- живой.
-- Ты для этого и ходишь со свечой? Чтобы узнавать про всех? Это
анализатор?
[Так и хочется после этого спросить про Скициных. Спросил. Погасла!!!
А они живы и пишут дальше!!! МАМА!!! Я БОЮСЬ ВАМПИРОВ!!! С.Г. и М.]"
Однако стоит поговорить о Юкки более всерьёз. Точнее - о взаимосвязи
Юкки и Юхана-Трубача.
Нет, связь есть, конечно, да вот какая? Пожалуй, Василёк не делал
операцию по коррекции пола, чтобы стать названной сестрёнкой Юкки, а
братьев у Юкки вроде как не было. Зато Светлому Штурману Василёк был
вполне кровным братом, а уж никак не названной сестрой. Так что,
"нашему забору двоюродный плетень"? Не проще ли обратиться опять-таки
к оригиналу, к Крапивину, то бишь? На фестивале "Аэлита" в 1991 году
он популярно объяснил фэнам, что "Юкки и Иту Дэн -- это два отражения
одной идеи, но никак не одной личности". Сам Юкки, считая Иту Дэна
своим кумиром, заведомо подстраивается под его поведение, говоря
языком современной молодёжи, "косит" под него. При этом постоянно
цитирует старые легенды, упоминающие Светлого Штурмана -- нормальное
такое увлечение героем, не более того. А о собственной смерти он даже
и не догадывается: уж слишком легко в его грудь впивается арбалетный
болт. Только не надо намёков на фатализм: знал бы он о выстреле, успел
бы уклониться, героическая гибель в его планы явно не входила. А
может, скажет кто-то, он о воскрешении знал заранее, потому и не
рыпался? Во-первых, знатокам психологии предлагаю построить карту
поступков Юкки и посчитать его способность так поступить. Во-вторых,
будь он таким всезнайкой, не пришлось бы потом несколько лет искать
Князя, заброшенного некротической [Скицины, ау! Ваше любимое слово! -
С.Г.] волной вглубь Кристалла.
Пользуясь случаем, перейдём к иному "герою" -- Дуго Лобману. Или Вы не
догадались ещё, что за "человек в чёрной коже" стрелял в Юкки?! Так
что к вопросу о Смерти как награде -- не спешите с выводами. Отпустили
-- и что же?.. А вот Христос Агасфера наказал Вечной Жизнью. Так
может, Скицины Крапивина с Библией спутали? Или посланий Дункана
Мак-Лауда начитались?..
Далее наивно так спросим: "А смерть корабельного гнома Гоши -- она
оч-чень романтичная?..
И снова - капельку о передёргивании фактов. Вы стих помните? Который
"Не трогай... Не трогай... Не трогай..." Оборвать на полуслове - вот
Вам и вывод типа "Вот как уходят!". А если продолжить?
Прощаясь, он шпагу, как надо,
Братишке сделать помог,
Испанское слово "Эспада"
По нашему просто -- "Клинок".
Пока рассветы багряны,
Пока покой не настал,
В ребячьих клинках деревянных
Пусть крепнет упругая сталь!
Не верьте, когда Вам скажут,
Что мы свой спустили флаг:
Сжимаются экипажи
В тугой упрямый кулак!
Ставать нам на мёртвый якорь
Ещё не пришла пора!..
Тяжёлые рукояти
Качаются у бедра...
Мы встанем шеренгой стройной
Все сразу -- за одного!
Не трогай,
не трогай,
не трогай
Товарища моего!..
Так как -- куда УХОДИМ?..
Пожалуй, и с Юкки вопрос выяснили, да и все остальные вопросы тоже.
Кое-кто может спросить нас удивлённо: "А при чём же тут Термоядерные
Психоделические ёжики (да ещё и с малой буквы!)? Отвечаем: это -- любимые
животные журнала компьютерных игр "Магазин Игрушек", ставшие
своеобразным символом той шизофрении, которая "дурка, что косит наши
ряды"! Надеюсь, так понятнее, почему мы помянули Психоделических
ёжиков, говоря о статье Скициных про Некроромантизм.
8-9 мая 1996 г.